Sarantos - The Little Match Girl текст и перевод песни
На странице представлены текст и перевод с английского на русский язык песни «The Little Match Girl» из альбома «The Happiest Time of the Year» группы Sarantos.
Текст песни
Most terribly cold it was; it snowed, and was nearly quite dark, and evening-- the last evening of the year. In this cold and darkness there went along the street a poor little girl, bareheaded, and with naked feet. When she left home she had slippers on, it is true; but what was the good of that? They were very large slippers, which her mother had hitherto worn; so large were they; and the poor little thing lost them as she scuffled away across the street, because of two carriages that rolled by dreadfully fast. One slipper was nowhere to be found; the other had been laid hold of by an urchin, and off he ran with it; he thought it would do capitally for a cradle when he some day or other should have children himself. So the little maiden walked on with her tiny naked feet that were quite red and blue from the cold. She carried a quantity of matches in an old apron, and she held a bundle of them in her hand. Nobody had bought anything of her the whole livelong day; no one had given her a single farthing. She crept along trembling with cold and hunger -- a very picture of sorrow, the poor little thing! The flakes of snow covered her long fair hair, which fell in beautiful curls around her neck; but of that, of course, she never once now thought. From all the windows the candles were gleaming, and it smelt so deliciously of roast goose, for you know it was New Year’s Eve; yes, of that she thought. In a corner formed by two houses, of which one advanced more than the other, she seated herself down and cowered together. Her little feet she had drawn close up to her, but she grew colder and colder, and to go home she did not venture, for she had not sold any matches and could not bring a farthing of money: from her father she would certainly get blows, and at home it was cold too, for above her she had only the roof, through which the wind whistled, even though the largest cracks were stopped up with straw and rags. Her little hands were almost numbed with cold. Oh! A match might afford her a world of comfort, if she only dared take a single one out of the bundle, draw it against the wall, and warm her fingers by it. She drew one out. «Rischt!» how it blazed, how it burnt! It was a warm, bright flame, like a candle, as she held her hands over it: it was a wonderful light. It seemed really to the little maiden as though she were sitting before a large iron stove, with burnished brass feet and a brash ornament at top. The fire burned with such blessed influence; it warmed so delightfully. The little girl had already stretched out her feet to warm them too; but the small flame went out, the stove vanished: she had only the remains of the burnt- out match in her hand. She rubbed another against the wall: it burned brightly, and where the light fell on the wall, there the wall became transparent like a veil, so that she could see into the room. On the table was spread a snow-white tablecloth; upon it was a splendid porcelain service, and the roast goose was steaming famously with its stuffing of apple and dried plums. And what was still more capital to behold was, the goose hopped down from the dish, reeled about on the floor with knife and fork in its breast, till it came upon the poor little girl; when -- the match went out and nothing but the thick, cold, damp wall was left behind. She lighted another match. Now there she was sitting under the most magnificent Christmas tree: it was still larger, and more decorated than the one which she had seen through the glass door in the rich merchant’s house. Thousands of lights were burning on the green branches, and gaily- colored pictures, such as she had seen in the shop windows, looked down upon her. The little maiden stretched out her hands towards them when -- the match went out. The lights of the Christmas tree rose higher and higher, she saw them now as stars in heaven; one fell down and formed a long trail of fire. «Someone is just dead!» said the little girl; for her only grandmother, the only person who had loved her, and who was now no more, had told her, that when a star falls, a soul ascends to God. She drew another match against the wall: it was again light, and in the lustre there stood the old grandmother, so bright and radiant, so mild, and with such an expression of love. «Grandmother!» cried the little one. «Oh, take me with you! You go away when the match burns out; you vanish like the warm stove, like the delicious roast goose, and like the magnificent Christmas tree!» And she rubbed the whole bundle of matches quickly against the wall, for she wanted to be quite sure of keeping her grandmother near her. And the matches gave such a brilliant light that it was brighter than at noon-day: never formerly had the grandmother been so beautiful and so tall. She took the little maiden, on her arm, and both flew in brightness and in joy so very high, and then above was neither cold, nor hunger, nor anxiety-- they were with God. But in the corner, at the cold hour of dawn, sat the poor girl, with rosy cheeks and with a smiling mouth, leaning against the wall--frozen to death on the last evening of the old year. Stiff and stark sat the child there with her matches, of which one bundle had been burnt. «She wanted to warm herself,» people said. No one had the slightest suspicion of what beautiful things she had seen; no one even dreamed of the splendor in which, with her grandmother she had entered on the joys of a new year.
Перевод песни
Ужасно холодно было, шел снег, и было почти совсем темно, и вечер-- последний вечер уходящего года. В этот холод и темноту туда пошел по улице бедная маленькая девочка, с непокрытой головой и с голыми ногами. Когда она ушла из дома у нее были тапочки, это правда; но то, что было хорошо что? Они были очень большие тапочки, которые были у ее матери до сих пор носить; так велики были они; и бедняжка потеряла их, как она подрались от отеля через улицу, из-за двух вагонов, который катился по ужасно быстро. Один тапочек нигде не было; кто-то ухватился на ежа, и он побежал прочь с ним; он думал, что капитально на колыбель, когда он когда-нибудь иметь детей сам. Так девочки гуляли с ее маленькой обнаженной ноги, которые были совсем красные и синий от холода. Она несла некоторое количество спичек в старом переднике, и она держала сверток в руке. Никто не купил ничего из ее весь долгий день; никто не дал ей один фартинг. Она медленно ползла дрожащая от холода и голода -- такая картина скорби, бедняжка! Хлопья снега покрывали ее длинные светлые волосы, которые упали в красивые кудри вокруг ее шеи; но что, конечно, она не раз думала. От все окна свечи блестящими, и пахло так вкусно: жареный Гусь, ты знаешь, что это был канун Нового года; да, что она думала. В углу, образованном двумя домами, один из которых выросли более чем другой, она села и съежилась вместе. Ее маленькие ножки она было приблизился к ней, но она становилась все холоднее и холоднее, а вернуться домой она не смела, потому что она не продала ни одной спички и не мог принести ни копейки денег: от отца она бы, конечно, получить удары, и дома было холодно слишком, для нее она была только крыша, благодаря которой ветер свистел, хотя самой большой щели были заткнуты солома и тряпки. Ее маленькие руки были почти окоченело от холода. О! Матч может позволить себе ее мир комфорта, если она осмелилась взять только один из расслоение, нарисовать его на стене, и теплые пальцы с его. Она нарисовала один из. «Rischt!», как оно полыхало, как он сгорел! Он был теплым, ярким пламенем, как свечу, как она держала руки над ним: это был замечательный свет. Казалось действительно, девочки, как будто она сидит перед большой железной плита, с полированной латуни и дерзкий орнамент в верхней части. Огонь сожгли с такой блаженной влияние; она согрела так восхитительно. Маленький девушка уже протянула ноги слишком теплый, но небольшой пламя погасло, печка исчезла: она лишь остатки сгоревшего- из матча в ее руке. Она потерла другой к стене: он горел ярко, и где свет падал на стены, там стена стала прозрачной, как вуаль, так что она видела в комнату. На столе была расстелена белоснежная скатерть; на нем был великолепный фарфоровый сервиз, и жареный Гусь был лихо испаряться с начинкой из яблок и чернослива. И что еще больше капитала, чтобы се был, Гусь прыгал вниз от блюдо, намотанных на полу с ножом и вилкой в своей груди, пока не набрел на бедную девушку; когда ... матч вышел и ничего но густой, холодной, влажной стене осталось позади. Она зажгла еще одну спичку. Теперь она сидела под самый великолепный Рождественская елка: она была еще больше и более украшенный, чем тот, который она видела через стеклянную дверь в доме богатого купца. Тысячи огней горели на зеленых ветвях, и весело- цветные картинки, как она видела в витринах магазинов, посмотрел вниз на нее. Маленькая Снегурочка протягивала руки к ним, когда ... матч вышел. Огни новогодней елки поднималась все выше и выше, она видела их теперь, как звезды на небе; один из них упал вниз и образовали длинный огненный след. «Кто-то просто мертв!» сказала маленькая девочка, для нее только бабушка, единственным человеком, кто любил ее, и который теперь был не больше, сказал ей, это когда звезда падает, а душа возносится к Богу. Она нарисовала еще один матч против стены: он снова был свет, и в блеск там стояла старая бабушка, такой яркой и сияющей, настолько мягкий, и с таким выражением любви. «Бабушка!» - закричал малыш. «О, возьми меня с собой! Ты уйдешь когда спичка догорит; ты исчезнешь, как теплая печка, как вкусный жареный Гусь, и как великолепный Рождественская елка!» И она потер целую пачку спичек быстро к стене, она хотел быть уверенным, держать ее бабушка рядом с ней. И матчи давали такой яркий свет, что был ярче, чем в полдень: никогда раньше бабушка была такой красивой и такой высокий. Она взял маленькую девицу, на ее руку, и оба полетели в яркости, и в радости так очень высокая, и тогда выше не было ни холода, ни голода, ни тревоге. они были с Богом. Но в углу, в холодный час рассвета, сидела бедная девушка, с розовыми щечки и улыбающийся рот, прислонившись к стене--замерзла в последний вечер старого года. Жесткой и Старк сидел ребенок там с ее матчей, из которых одна пачка была сожжена. «Она хотела, чтобы погреться», - говорят люди. Никто не имел ни малейшего подозрения, что красивые вещи, которые она видела; никто даже не мечтал великолепие, в котором, с бабушкой она вошла на радостях Нового года.