Bernard Lavilliers - Préface текст и перевод песни
На странице представлены текст и перевод с французского на русский язык песни «Préface» из альбома «Histoires En Scene» группы Bernard Lavilliers.
Текст песни
La poésie contemporaine ne chante plus… elle rampe. Elle a cependant le privilège de la distinction… Elle ne fréquente pas les mots mal famés… Elle les ignore. On ne prend les mots qu’avec des gants: à «menstruel» on préfère «périodique», et l’on va répétant qu’il est des termes médicaux qu’il ne faut pas sortir des laboratoires et du codex. Le snobisme scolaire qui consiste, en poésie, à n’employer que certains mots déterminés, à la priver de certains autres, me fait penser au prestige du rince-doigts et du baisemain. Ce n’est pas le rince-doigts qui fait les mains propres ni le baisemain qui fait la tendresse. Ce n’est pas le mot qui fait la poésie mais la poésie qui illustre le mot. Les écrivains qui ont recours à leurs doigts pour savoir s’ils ont leur compte de pieds, ne sont pas des poètes, ce sont des dactylographes. Le poète d’aujourd’hui doit appartenir à une caste à un parti ou au «Tout Paris» Le poète qui ne se soumet pas est un homme mutilé. La poésie est une clameur. Elle doit être entendue comme la musique. Toute poésie destinée à n'être que lue et enfermée dans sa typographie n’est pas finie. Elle ne prend son sexe qu’avec la corde vocale comme le violon prend le sien avec l’archet qui le touche. L’embrigadement est un signe des temps. De notre temps. Les hommes qui pensent en rond ont les idées courbes. Les sociétés littéraires c’est encore la Société. La pensée mise en commun est une pensée commune. Mozart est mort seul, accompagné à la fosse commune par un chien et des fantômes. Renoir avait les doigts crochus de rhumatismes. Ravel avait une tumeur qui lui suça d’un coup toute sa musique. Beethoven était sourd. Il fallut quêter pour enterrer Bela Bartok. Rutebeuf avait faim. Villon volait pour manger. Tout le monde s’en fout. L’Art n’est pas un bureau d’anthropométrie. La lumière ne se fait que sur les tombes. Nous vivons une époque épique et nous n’avons plus rien d'épique. La musique se vend comme du savon à barbe. Pour que le désespoir même se vende il ne reste qu'à en trouver la formule. Tout est prêt: les capitaux — la publicité - la clientèle. Qui donc inventera le désespoir? Avec nos avions qui dament le pion au soleil. Avec nos magnétophones qui se souviennent de ces «voix qui se sont tues». Nous sommes au bord du vide, ficelés dans nos paquets de viande à regarder passer les révolutions. N’oubliez jamais que ce qu’il y a d’encombrant dans la Morale, c’est que c’est toujours la Morale des Autres. Les plus beaux chants sont les chants de revendication. Le vers doit faire l’amour dans la tête des populations. A l'école de la poésie et de la musique, on n’apprend pas — On se bat.
Перевод песни
Современная поэзия больше не поет ... она ползает. Однако у него есть привилегия различения ... Она не частые плохие слова ... Она игнорирует их. Мы используем слова только с перчатками: «менструальным» мы предпочитаем «периодические», и мы будем повторять, что это медицинские термины, которые Не выходите из лабораторий и кодов. Школьный снобизм, состоящий в поэзии, употребление только определенных слов Решив лишить его некоторых других, заставляет меня думать о престиже пальцев и о поцелуе. Это не пальцы, делающие руки чистыми, а поцелуй не вызывает нежности. Это не слово, которое делает поэзию, но поэзию иллюстрирует это слово. Писатели, которые используют свои пальцы, чтобы узнать, есть ли у них собственный аккаунт Ноги, это не поэты, они машинистки. Поэт сегодня должен принадлежать касте партии или «всему Парижу», Поэт, который не подчиняется, является изуродованным человеком. Поэзия - это шум. Его нужно понимать как музыку. Вся поэзия, предназначенная только для чтения и вложения в ее типографику, не завершено. Она только берет свой секс с голосовым шнуром, поскольку скрипка берет ее С носом касаясь его. Регистрация - это признак времени. В наше время. Люди, которые думают вокруг, имеют изогнутые идеи. Литературные общества по-прежнему являются обществом. Мысль, объединенная, является общей мыслью. Моцарт умер в одиночестве, сопровождаемый на общей могиле собакой и призраки. Ренуар зацепил пальцы от ревматизма. У Равеля была опухоль, которая внезапно сосала его музыку. Бетховен был глух. Его нужно было обыскать, чтобы похоронить Белу Барток. Rutebeuf был голоден. Вийон полетел, чтобы поесть. Всем все равно. Искусство - это не антропометрия. Свет только на могилах. Мы живем в эпическую эпоху, и у нас больше нет ничего эпического. Музыка продается как мыло для бритья. Для отчаяния, которое нужно продать, остается только найти свою формулу. Все готово: капитал - реклама - клиенты. Кто будет изобретать отчаяние? С нашими самолетами, которые закладывают пешку на солнце. С нашими магнитофонами, которые помнят эти «голоса, которые замолчали». Мы находимся на грани пустоты, привязанной в наших пакетах мяса, чтобы посмотреть пропустите обороты. Никогда не забывайте, что основная часть Морали состоит в том, что она Еще Мораль других. Самые красивые песни - это песни претензий. Стих должен заниматься любовью в головах населения. В школе поэзии и музыки никто не учится - Мы боремся.