Angizia - Pique Dame und Rachmaninov, 1904 текст и перевод песни
На странице представлены текст и перевод с немецкого на русский язык песни «Pique Dame und Rachmaninov, 1904» из альбома «Das Schachbrett Des Trommelbuben Zacharias» группы Angizia.
Текст песни
Moskau, Winter 1904, Im Konzertsaal des Bolschoi-Theaters, am Swerlowplatz, und abgelegen von diesen vierlen schon tagelang verschneiten Statuen, setzten sich die letzten geladenen Gaste in den Saal und legten ihre Kleider zur Seite. Nur Delegierte, Maler und Feuilletonisten in ihrer kulturellen Eigenart schmollten noch in ihren Lehnstuhlen nebenan (im Erker) und vergaben sich hinter den Fachern ihres Kartenspiels. Auben, rundumher im Schneeaquarell, spazierte und plauderte das geistliche Moskau. Gemultich geduckte Burgerhauser warfen blumerante Schattenbauten auf die Nordseite des Konzertsaals, was die Sperrschrift des Papieranschlages an der Pforte verdeckte und Kerzenlichter bis zum Dochtnacken erstickte. In den Wohnbauten sah man Madchen in karierten Puffarmelkeidern, sie saben auf farierten Samtpolstersesseln und umsaumten die glanzlosen Fenster ihrer Baracken. Stets angeborene Wege und Hauser, Aus und Einblicke, die Zacharias mit scharfen Blicken stach. Seine schon nabkalte Trommel hatte er mit einem Fell zugedeckt und im Nacheinander dieses Nachmittags aus der Pflicht in den Alltag getragne. Angelehnt an den Flugelrand der Rundbogenfenster (zum Festsaal) starrte er in den prominenten Menschenrummel im Odeum, der sich um ein Pianoforte versammelte, um verschiedenen Virtuosen mit passivem Applaus zu schmeilchen. Zwischen den riesigen Proszeniumturen lehnten Soldaten, die das Ausmab der Lichtstrecke kontrollierten und nach Dochttoten und Parade nur mehr Glanz am weinroten Teppichboden duldeten. Als der erste Virtuose in die Tasten des prunkvollen Flugels schmetterte, lehnten sich alle grob und kleingewachsenen Menschen auf und bedeckten ihr Herz, patriotisch und stolz auf Rachmaninows Tondichtung, mit dem rechten Handrucken. Unbeirrt und stolzgemacht vom Chauvinismus der Menschen im Saal legt Zacharias seine Trommel frei und beginnt loszumaschieren, erst links, dann rechts, entschlossen in seine Trommel zu schlagen. Er durchstobt die riesigen Holzturen und zieht trommelnd in den Konzertsaal ein. Vor dem Pianisten angehalten — die geladenen Gaste geizten nicht mit Hochmut und stachen ihn indes mit feurig roten Blicken — lost er die Trommel aus der wundgeschundenen Lederschleife und legt sie vor das Klavier. Es war sien letzter Trommelschlag. (Damals war Zacharias 9 Jahre alt.)
Перевод песни
Москва, Зима 1904, В Концертном зале Большого театра, в Swerlowplatz, И отдаленный от этих четырех статуй, Последние приглашенные гости сели в зал и положили свои Одежда в стороне. Только делегаты, художники и обозреватели в своих Культурная особенность все еще надувалась в их креслах по соседству (в эркере) и была за людьми в карточных играх. Auben, Вокруг снежной акварели, духовная Москва гуляла и болтала. Причудливо приглушенные бюргеры бросили кровавые теневые здания на На северной стороне концертного зала, который заслонил указатель бумаги у ворот и задушил свечу, до дна. В жилых домах Мэдхен видели в клетчатых пухлых объятиях, и они посеяли Бархатные подушки и выложенные окна ее Казармы. Врожденные пути и дома, вне и Захария с острыми глазами. Он накрыл свой уже набальте барабан мехом, а днем сегодня днем с Обязанность в повседневной жизни. Направлено на крыло Он смотрел на арочные окна (в праздничный зал) на видном Суета и суета людей в Одеуме, которые собрались вокруг фортепиано, пить различные виртуозы с пассивными аплодисментами. Между Гигантский проззиумтурен склонил солдат, Аусмаб света Контролируется и после калитки и парада только больше блеск на увядшем Ковровое покрытие допускается. Как первый виртуоз в ключах великолепного Все грубые и малообеспеченные люди прислонились друг к другу И накрыл ее сердце, патриотично и гордился Рахманиновым Tondichtung, с правой рукой. Смущенный и гордый Шовинизм людей в зале выставляет Захарию его барабан и Начинает расстраиваться, сначала левая, затем правая, решительно в его Избиение барабанов. Он пронизывает огромные деревянные двери и тянет Барабан в концертный зал. Перед пианистом - Приглашенные гости не были высокомерны с высокомерием и уволили его огненным огнем Красные глаза - он вытащил барабан из раненой кожаной петли И положил его перед фортепиано. Это был последний удар барабана. (В то время, Захариасу было 9 лет.)