Levi the Poet - Kaleidoscope текст и перевод песни
На странице представлены текст и перевод с английского на русский язык песни «Kaleidoscope» из альбома «Monologues» группы Levi the Poet.
Текст песни
She had a stained glass window for a heart —
a shoebox for a chest cavity, and a kaleidoscope for a soul
that would reflect its light back at me.
Depending on the day, she shone different colors.
She had a handful of favorites that she kept locked inside her cupboards.
She’s got drawers in her stomach,
yeah she knows how to swallow her pride,
but it get compartmentalized in the crawlspaces,
and builds up inside.
She says she’s fine, but she lies,
so she keeps sunglasses on to try to hide her eyes.
And at night, she stays out of the shadows —
it’s one of the only times that her true color shines.
She says, You’re talking about me like you know what I mean,
but you know nothing about leading that kind of life.
Baby doll, my heart is as black as my lungs are.
I keep bitterness in these cabinets next to all my bad habits —
you either find faith, or lose it — you either had it or have it —
Well I have had it!
So I wear my smile on the good days that I keep in these baskets,
wear my grimace facing life without the opiate for the masses.
You pop your god like these pills that I take
to bear the circumstances —
What’s the difference? I called out to your god,
but he never listened.
You call it praying, well I’m just wishing
that things could’ve been different.
She says her daddy didn’t want her,
so she squanders to be the mother/father figure for her daughter.
A piece of clay recreating herself as a beautiful basin
from the situation that she was placed in —
build for retaining life —
a feat manufactured without the proper water or the potter
And her heart it cuts like a knife!
It’s priceless and it’s as hard as a diamond,
but she’s been selling it for nickels and everybody’s been buying.
So now there’s cracks in the basin,
the way there’s cracks in the basement —
the one that daughter’s daddy beat her in when she’d dare to face him
the way there’s cracks in the cement that she can dig her high heels in
while she waits for another customer to pour his water in.
She says her momma was a little bit crazy, a little lazy,
a little biased towards the media mainstream.
Prone to fainting or naming it fainting when she’d pass out after blazing
just after papa came home late for the hazing.
The alcohol made him crazy!
That’s when I started praying, praying, praying,
but nothing’s changing, changing, changing, so that’s when I started blaming,
blaming, blaming,
we’re all on our own, the stars are empty, there’s no hand out there to
save me, save me,
Save me.
She loved Vogue, and American teen magazines,
almost as much as she loved vomiting
to try to match the model women that she’d she on the movie screens.
Says, I believe that she loved me,
and maybe it’s a fantasy,
but I believe that she cared for me the way she cared for her methamphetamines.
Don’t tell me I need saving! You point those fingers so righteously,
all these people pushing for me to practice their piety
well, I gave your god a chance to save me,
so thank you kindly, greatly, but it’s just me and my baby,
me and my little girl — us against the world, well
Sweet dreams, daughter!
I’m gonna be your mother!
I’m gonna be your father!
So every time another man just like her father bought her,
she spent the nickels on diamonds for her daughter.
She had prisms for eyes — and one time she took off her mask,
and let me inside.
I paid her for her time, told her that she was valuable and she replied,
Only as valuable as the next man in line.
Well I came to tell you that you’re beautiful. I think you’re lovely.
I think that you’re made for more than you’ve settled for.
She said, All of them tell me they love me.
I used to dream, I used to have big plans,
I used to believe that there was something out there
that was bigger than me, and that he would take care of me,
and that I could grow up to be whatever I wanted to be,
but I guess it’s too late for me,
so I started selling my dignity to give my daughter that dream,
and to make it a reality
I used to dream! I never meant to quit!
So who’s to blame for this bullsh-
Shh, shh, girl, I will not even mention it.
The hands that we’re dealt — I don’t understand.
And I don’t have all the answers, and I don’t know all the plans.
I just wanted to tell you that you’re beautiful, I think you’re lovely,
I think I know love that loves the unloving.
Yeah! You told me your god was gorgeous,
but I just can’t see it! I want so badly to see color!
I want so badly to believe it!
I keep an ounce of hope inside one dresser drawer in my chest!
Every now and then, it grows, if watered, to a seedling, at best
One time, it grew and stretched through the cracks into the next,
but I just can’t make it blossom, cause I just can’t make myself forget
and now there’s nearly nothing left
She’s got a kaleidoscope soul, but she’s got grayscale lenses,
she’s got rod-iron bars to keep up her defenses.
She’s got all of her emotions hung up on hooks in her closets,
she’s got little hints of happiness tucked away in her lockets.
She’s got high hopes of heaven stapled to the doors of her cabinets,
she wraps the hopes up in packets of personal baggage to mask it.
She’s got angels singing to her
from the lips of ballerinas in a music box that
she keeps locked behind a door that’s cemented to a heart of rocks,
but if you knock long enough, they say that door could be opened.
Here’s to hoping until then, I wanted you to know
that you’re beautiful. I think you’re lovely,
I think I know love that loves the unloving.
I think you’re still loved, I still think it’s true.
I still there’s more hope out there for you.
Yeah I think you’re beautiful. I think you’re lovely.
I think you could know love that loves the unloving.
Перевод песни
У нее было витражное окно для сердца-
ящик для обуви для грудной клетки, и калейдоскоп для души,
который отражал бы ее свет обратно на мне.
В зависимости от дня она сияла разными цветами.
У нее была горстка любимых вещей, которые она держала запертыми в своих шкафах.
У нее в животе трусы,
да, она знает, как проглотить свою гордость,
но она разделяется на ползучие
пространства и накапливается внутри.
Она говорит, что она в порядке, но она лжет,
поэтому она держит солнечные очки, чтобы попытаться скрыть глаза.
И ночью она остается вне тени —
это один из единственных раз, когда ее истинный цвет сияет.
Она говорит, что ты говоришь обо мне так, будто знаешь, что я имею в виду,
но ты ничего не знаешь о жизни такого рода.
Куколка, мое сердце такое же черное, как и легкие.
Я храню горечь в этих шкафах рядом со всеми своими вредными привычками -
ты либо находишь веру, либо теряешь ее — у тебя либо она была, либо она есть —
Что ж, у меня это было!
Так что я ношу свою улыбку в хорошие дни, которые я храню в этих корзинах,
ношу свою гримасу перед жизнью без опиатов для масс.
Ты колешь своего Бога, как таблетки, которые я принимаю,
чтобы вынести обстоятельства-
В чем разница? я взывал к твоему Богу,
но он никогда не слушал.
Ты называешь это молитвой, что ж, я просто хочу,
чтобы все могло быть по-другому.
Она говорит, что ее папа не хотел ее,
поэтому она растрачивает, чтобы стать фигурой матери/отца для своей дочери.
Кусок глины, воссоздающий себя в виде красивого тазика
из ситуации, в которой она была помещена, -
строение для сохранения жизни-
подвиг, изготовленный без надлежащей воды или Гончара,
И ее сердце режется, как нож!
Это бесценно и трудно, как бриллиант,
но она продает его за пятаки, и все покупают.
Так что теперь есть трещины в тазике, то, как есть трещины в подвале-та, в которую отец дочери избил ее, когда она посмела бы встретиться с ним лицом к лицу, то, как есть трещины в цементе, в который она может вырыть свои высокие каблуки, пока она ждет другого клиента, чтобы налить ему воду.
Она говорит, что ее мама была немного сумасшедшей, немного ленивой,
немного пристрастной к мейнстриму СМИ.
Склонна к обмороку или названию его обмороком, когда она теряла сознание после
того, как пылалалает, сразу после того, как папа вернулся домой поздно для дедовщины.
Алкоголь сводил его с ума!
Вот когда я начал молиться, молиться, молиться,
но ничего не меняется, не меняется, не меняется, поэтому тогда я начал винить,
винить, винить,
мы все сами по себе, звезды пусты, нет никакой руки, чтобы
спасти меня, спасти меня,
Спасти меня.
Она любила Vogue и американские подростковые журналы,
почти так же, как она любила рвоту,
пытаясь сравниться с образцовыми женщинами, которых она показывала на киноэкранах.
Говорит, Я верю, что она любила меня,
и, может быть, это фантазия,
но я верю, что она заботилась обо мне так, как заботилась о своих метамфетаминах.
Не говори мне, что я нуждаюсь в спасении, ты показываешь на меня так праведно,
что все эти люди подталкивают меня к тому, чтобы я практиковал их благочестие.
что ж, я дал твоему Богу шанс спасти меня,
так что спасибо тебе большое, большое, но это только я и моя малышка,
я и моя малышка-мы против всего мира, что ж.
Сладких снов, дочка!
Я буду твоей матерью!
Я буду твоим отцом!
Каждый раз, когда другой мужчина, как и ее отец, покупал ее,
она тратила пятаки на бриллианты для своей дочери.
У нее были призмы для глаз — и однажды она сняла маску
и впустила меня внутрь.
Я заплатил ей за ее время, сказал ей, что она ценна, и она ответила,
Только так же ценна, как и следующий мужчина в очереди.
Что ж, я пришла сказать тебе, что ты прекрасна, я думаю, ты прекрасна.
Я думаю, что ты создан для большего, чем ты рассчитывал.
Она сказала, что все они говорят мне, что любят меня.
Раньше я мечтал, у меня были большие планы, я верил, что есть что-то большее, чем я, и что он позаботится обо мне, и что я могу вырасти, чтобы стать тем, кем я хочу быть, но, думаю, для меня слишком поздно, поэтому я начал продавать свое достоинство, чтобы дать моей дочери эту мечту и сделать ее реальностью.
Раньше я мечтал! я никогда не хотел уходить!
Так кто же виноват в этом болтовне?
ТСС, ТСС, детка, я даже не буду об этом говорить.
Руки, с которыми мы имеем дело — я не понимаю.
И у меня нет ответов на все вопросы, и я не знаю всех планов.
Я просто хотел сказать тебе, что ты прекрасна, я думаю, ты прекрасна,
Я думаю, я знаю любовь, которая любит Нелюбовь.
Да! ты сказал мне, что твой Бог великолепен,
но я просто не вижу этого! я так сильно хочу видеть цвет!
Я так сильно хочу в это поверить!
Я храню унцию надежды в комоде в своей груди!
Время от времени она растет, если поливать, до рассады, в лучшем случае.
Один раз она росла и растягивалась сквозь трещины в следующий,
но я просто не могу заставить ее расцвести, потому что я просто не могу заставить себя забыть.
и теперь почти ничего не осталось.
У нее душа с калейдоскопом, но у нее серые линзы,
у нее железные прутья, чтобы не терять самообороны.
У нее все эмоции на крючках в шкафу,
у нее маленькие намеки на счастье, спрятанные в медальонах.
Она возлагает большие надежды на небеса, привязанные к дверям своих шкафов,
она упаковывает надежды в пакеты личного багажа, чтобы скрыть это.
У нее есть ангелы, поющие ей
из уст балерин в музыкальной шкатулке.
она запирается за дверью, которая крепится к сердцу камней,
но если ты постучишь достаточно долго, говорят, что дверь может быть открыта.
За надежду до тех пор, я хотел, чтобы ты знала,
что ты прекрасна, я думаю, ты прекрасна,
Я думаю, я знаю любовь, которая любит Нелюбовь.
Я думаю, тебя все еще любят, я все еще думаю, что это правда.
Я все еще надеюсь на тебя.
Да, я думаю, ты прекрасна, я думаю, ты прекрасна.
Я думаю, ты могла бы познать любовь, которая любит Нелюбовь.